Scriptorium nostrum. – 2018. – № 2 (11) 340
УДК 93.930
Эгидиюс Папечкис
РАЗВИТИЕ
КОНЦЕПЦИИ ТЕРРИТОРИАЛЬНОЙ ОБОРОНЫ В ЛИТОВСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ В 1990-2004 ГГ.
В
статье идёт речь об истории становления и развитии концепции территориальной
обороны Литвы в 1990–2004 гг., при переходе от индивидуальной обороны к
коллективной в составе НАТО. Рассматриваются различные взгляды на проблему,
военные силы и военизированные организации, привлекающийся к ведению
территориальной обороны, взаимосвязанность с партизанской войной, а также
возможность обществу через добровольное участие в силах территориальной обороны
осуществить своё конституционное право и своё обязательство защищать
государство.
Ключевые слова: территориальная оборона,
партизанская война, Союз стрелков Литвы, Добровольческие силы национальной
обороны.
В 1990 г., сразу после восстановления независимости
Литовской Республики началось и восстановление вооруженных сил Литвы. Заметим,
что в Советском Союзе в данный период не существовало никаких национальных
военных частей, в том числе и литовских. Поэтому после объявления Независимости
не было перенято никакой организованной военной структуры, никакого вооружения и
военной техники. Литовские войска создавались «с нуля». Даже перенятая военная
инфраструктура была не только в плачевном состоянии (перед уходом российские
войска всё воровали, ломали и портили), но и очень часто располагалась не там,
где было нужно восстанавливаемым литовским войскам, так как была приспособлена
для значительно большего советского контингента, к тому же расположенного во
внутреннем военном округе. Также отсутствовала собственная военная теория и
военная мысль.
В принципе, в начале становления вооруженные силы Литвы
были неспособны оказать сопротивления и защищать государство конвенционными
силами и способами ведения войны. Ответом в данной ситуации стали
территориальная оборона и партизанская война. Эти два термина как бы стали
менее актуальными после вступления Литвы в НАТО. Однако, агрессия России в
Украине в 2014 г. потрясла и систему коллективной обороны. Действия России,
которым было присвоено, может и не всегда точно, названия гибридная война,
заставили многие страны постсоветского пространства искать не конвенционных
способов обороны для укрепления системы национальной безопасности. Взгляды
снова обратились к концепции территориальной обороны. Следует почеркнуть, что
именно территориальная оборона стала одним из важнейших факторов национальной
безопасности во многих странах НАТО, имеющих границу с Россией. Некоторые из
них, например, Польша, до этого не имели действующих сил территориальной
обороны. Страны Балтии, имеющие богатый опыт организации территориальной
обороны, стали объектом детального изучения и примером хорошей практики.
Думаем, что следовало бы ответить на следующие вопросы:
1) определить, что такое территориальная оборона, так как
под этим термином подразумеваются несколько разных понятий, а также возникают
вопросы при понимании терминов территориальная оборона и партизанская война;
2) рассмотреть историю территориальной обороны в период
между двумя мировыми войнами, сороковых годах (особенно конце, когда силы
территориальной обороны достигли своего пика), так как в данное время Литва
располагалось практически на той же территории и перед ней стояли аналогичные
проблемы безопасности;
3) исследовать историю развития территориальной обороны
Литвы в 1990– 2004 гг. Такой хронологический интервал выбран по тому, что
является ясно обозначенным историческим периодом от воссоздания вооруженных сил
до вступления в НАТО.
Надеемся, что данное исследование может послужить
примером доброй практики и для генерирования идей при создании территориальной
обороны в других странах, в том числе и в Украине.
Казалось бы, ответить на вопрос что такое территориальная
оборона очень просто. Однако, даже в Энциклопедическом военном словаре,
выпущенном в Военной академии Литвы им. ген. Ионаса Жемайтиса мы находим
определение, не совсем точно отвечающее действительности. Утверждается, что
территориальная оборона – это такая концепция, когда регулярные силы нужны
только для сдерживания первого удара, давая возможность силам территориальной
обороны развернутся и приготовится к боевым действиям, и что последние ведут
эти действия применяя тактику маневренной обороны и партизанские способы
ведения войны [6, c. 167]. Такое определение в принципе противоречит концепции, существовавшей
в литовских вооруженных силах во время публикации данного словаря.
Говоря о территориальной обороне, мы выделили бы
следующие основные случаи:
1) военные или военизированные части, комплектуемые по
территориальному принципу;
2) оборона какой-нибудь территории или её части;
3) охрана объектов;
4) функции боевой поддержки.
(Тут следует заметить, что в случае Украины
добровольческие части получили название территориальных, хотя ни по способу
комплектации, ни по способу ведении боевых действий такими не являлись).
В межвоенный период в планах обороны маленьких стран
территориальной обороне придавалось очень большое значение. Это был
единственный возможный ответ на эвентуальную агрессию значительно более
сильного противника. Заметим, что сам термин территориальная оборона в вооруженных
силах Литвы и в специальной литературе в данный период (1919– 1940) почти не
применялся. Несмотря на это, в Литве, как в других странах Балтии, имело место
именно классическая концепция территориальной обороны: т.е. имелись специально
к этому приспособленные силы, действующие по классической сегодня схеме
территориальной обороны. Это были добровольческие военизированные организации,
которых сейчас очень часто называют парамилитарными: в Эстонии это был Kaitseliit, в Латвии – Aizsargs и в Литве – Lietuvos šaulių sąjunga (Союз стрелков Литвы). Все аспекты их создания и
деятельности в Литве исследованы довольно подробно [7; 8; 9; 16]. Поэтому мы
остановимся на опыте Литовской Республики в последние годы независимости. Одним
из основных элементов территориальной обороны являлись Батальоны охраны границы
(на лит. яз. – Pasienio apsaugos batalionai, сокращённо – PABn), формируемые во время войны или в угрожаемый период на
границе с Германией и на демаркационной линии с Польшей по специальному
мобилизационному графику. Всего формировались двенадцать таких батальонов,
состоящих из 2-3 рот охраны. Батальоны комплектовались из служащих пограничной
полиции (большинство из них были членами Союза стрелков), строевых стрелков и
мобилизуемых резервистов, проживающих в данном пограничном районе. Они являлись
частями прикрытия, которым ставилась задача останавливать продвижения
противника способом создания препятствий и их обороной, прикрывая мобилизацию
основных вооружённых сил Литвы. Оставшиеся в тылу стрелки (а также
подразделения регулярных войск) должны были самостоятельно вести партизанскую
войну. Думаем, что заслуживает особого внимания тактика «клеток», которая как
паутина должна была накрыть всю территорию Литвы. «Клеткой» являлась территория
в 20-150 км², на которой проживало ок. 2500 жителей и в которой должен был
действовать отряд из 40-60 стрелков. Всего было ок. 750 «клеток» (без Вильнюса,
Клайпеды и их окрестностей), при почти такой же численности отрядов стрелков.
«Клеткам» были присвоены собственные номера [7, c. 89]. В 1940 г. в Союзе стрелков Литвы состояли ок.
88000 стрелков, из которых 48000 являлись строевыми, т.е. годными к военной
службе. Следует заметить, что часть стрелков, являющихся резервистами младших
возрастов, во время мобилизации призывались в действующие войска, и в местных
отрядах оставались только стрелки старших возрастов. Несколько «клеток»
объединялись в районы, которые были разделены по административным районам
имеющихся в мирное время трёх пехотных дивизий. Задачи отрядам ставились
штабами дивизий. Во многих случаях заранее приготавливались нужные средства.
Так, например, выдавались канистры с керосином для уничтожения посредством
поджога указанных штабом дивизии деревянных мостов на территории
ответственности отряда. Похожее положение было в Латвии и Эстонии. Хотя из-за
политических ошибок высшего эшелона власти не было оказано сопротивления
советской агрессии, а силы территориальной обороны, т.е. стрелки, первыми стали
жертвами массовых репрессий, созданная система вполне оправдала себя как во
время Июньского восстания 1941 г., так и в послевоенной партизанской войне. Данный
опыт имел очень большое влияния после восстановления Независимости в 1990 г.
Как уже упоминалось, территориальная оборона стала
ответом на вызовы национальной безопасности и угрозу эвентуальной агрессии со
стороны Советского Союза и, позже, со стороны России. Заметим, что в Литве
сразу сформировалось особенное понятие термина территориальная оборона. По
существу, сперва под этим термином подразумевалось партизанская война. Т.е.,
все возможные партизанские действия назывались общим термином партизанской
войны, а последняя, в свою очередь, считалась синонимом территориальной
обороны.
Осенью 1989 г., ещё во время советской оккупации, полгода
до официального провозглашения Независимости Литвы, был восстановлен Союз
стрелков, первые стрелки дали клятву. Они были очень активными во всех
событиях, включая оборону Высшего Совета Литвы и телевизионной башни в Вильнюсе
в январе 1991 г. Однако уже 17 января 1991 г. была учреждена Добровольческая
служба национальной обороны (на лит. яз. Savanoriškoji krašto apsaugos tarnyba, сокр. – SKAT), которая позже, в 1998 г. стала Добровольческими силами
национальной обороны (на лит. яз. Krašto apsaugos savanorių tarnyba, сокр. – KASP). Некоторое время обе организации, Союз стрелков и
Добровольческая служба существовали параллельно, так как Союз стрелков
отказался интегрироваться в систему национальной обороны. Основной причиной
являлось боязнь «несделанного выстрела», т.е. были опасение, что политическая
власть Республики может сдаться как в 1940 г. и приказать сложить оружие и
вооруженным силам страны. Союз стрелков, неподчинённый министерству обороны,
считал себя свободным в выборе сопротивляться. Как ещё одна возможная причина
упоминалось то, что командир Союза не имел офицерского звания и был бы заменён
при подчинении военному ведомству. Это решения исключила Союз стрелков из
координированной с вооруженными силами обороны страны почти до 1997 г., а также
оставило без государственного финансирования, полагаясь только на взносы и
пожертвование с подразделений в эмиграции (большинстве с США). Главной же силой
территориальной обороны стала Добровольческая служба.
Большое внимание при организации и планировании в
Добровольческой службе в 1991-1995 гг. уделялось способам ведения партизанской
войны. В 1993 г. Добровольческой службой была подготовлено пособие под
названием «Резистенция». В ней детально изложены принципы подготовки к
партизанской войне, её организация и тактика [19]. Один из самых активных
сторонников территориальной обороны, поднимавший этот вопрос в том числе и в
специальной периодике, Станисловас Адамонис (Stanislovas Adamonis), опирался исключительно на опыт партизанской войны
1944–1953 гг. Уже в заголовках некоторых своих статьей он однозначно
приравнивал территориальную оборону к партизанской [2, c. 3; 4, c. 3], в других вроде бы брался за обсуждение вопросы
тактики и стратегии территориальной обороны [1, c. 2; 3, c. 3]. Но, не смотря на заголовки, по существу во всех
этих статьях обсуждались только практические вопросы тактики мелких
партизанских подразделений. В этот начальный период становления сил
территориальной обороны данное понятие было общепринятым. Хорошим примером
такого понимания являлись учения Аникщяйского районного батальона
территориальной обороны в 1995 г. По легенде учений, после получения информации
об отряде карателей, небольшое подразделение высылалось для организации засады
[17, c. 4]. На следующем этапе по легенде командир
партизанского отряда должен был принять решения прорываться из окружения [18, c. 4]. Т.е., батальон уже заранее готовился не к
конвенционным действиям военной части в бою с регулярными частями противника, а
к партизанской войне: учились действовать как партизанский отряд на
оккупированной территории, истребляя оккупантов-карателей и прорываясь из их
окружения. Учитывая количественный состав территориальных батальонов
Добровольческой службы национальной обороны и их слабое вооружение того
времени, это было констатированием реального положения. Тем более что в
большинстве местностей вообще не имелось регулярных частей Литовских войск [5, c. 1]. Заметим, что очень широко обсуждались вопросы всеобщей
обороны государства и гражданского (не вооруженного) сопротивления [15, c. 1].
С возрастанием потенциала Вооруженных сил, возникла и
потребность в развитии военной теории и военной мысли. Началось глубокое
обсуждение практических и теоретических вопросов территориальной обороны. 11
мая 1993 г. Министерство обороны и Штаб обороны организовали семинар «Концепция
территориальной обороны Литовской Республики» [10].
В 1995 г. в Военной академии Литвы состоялся семинар
«Территориальная оборона», во время которого надеялись сформировать общие
взгляды на территориальную оборону, структуры подразделений регулярных и
территориальных войск и способы их взаимодействия. Заметим, что дискуссии
велись не только о взаимодействии войск и добровольцев, но и о задачах Пограничной
полиции, которая только в 1994 г. перешла из Министерства обороны в подчинение
Министерства внутренних дел, и Внутренних войск МВД, а также об их
взаимодействии с военными в случае возможной агрессии. Также обсуждалась
необходимость подготовить военную доктрину, говорили о гражданском
сопротивлении литовской общественности [21].
В следующем, 1996 году в Военной академии Литвы проведена
первая научная конференция «Проблемы обороны Литовской Республики».
Территориальная оборона была признана одной из важных составляющих национальной
безопасности государства, обсуждалось и участие в территориальной обороне
членов Союза стрелков и необходимости их интегрировать в систему обороны [14].
Заметим, что после этой конференции, в 1997 г., Парламентом был принят Закон
Союза стрелков Литвы, установивший правовую базу этой организации и
предусматривающий её привлечения к обороне страны. Это было очень важным
решением, так как этим законом осуществлялось гражданское право сопротивляться
каждому, кто силой посягнет на независимость Литовского государства,
территорию, конституционный строй, установленное 3-й статьёй Конституции.
В 2000 г. в парламенте Литвы была организована
конференция, в которой группой офицеров запаса была представлена другая
концепция территориальной обороны, опубликованная и в периодическом издании
Министерства обороны «Kardas» («Меч»). Концепция территориальной обороны определяла как
военнополитическую систему, централизованную в мирное время, содержащую
минимальные силы регулярных войск, необходимых для выполнения международных
обязательств, так и для подготовки резерва для обороны государства на
территориальной основе, децентрализованной в военное время. Т.е. речь шла
исключительно о партизанской войне, войска назывались парадными, а как образец
приводился опыт Чеченских войн и действие в Ливане в 1982 г., будто заставившие
отступить армию Израиля. Следует заметить, что партизанская война без поддержки
извне раньше или позже проигрывает. Думаем, что авторы плана не совсем точно
оценили опыт партизанских войн. Также следует заметить, что свою концепцию они
представили политической власти, а не военным, поэтому можно сделать
предположение, что взгляды этой группы военных запаса на территориальную
оборону не совпадали со взглядами командования вооруженных сил Литвы.
По мнению доктора Дейвидаса Шлекиса (Deividas Šlekys), одного из теоретиков военной мысли в Литве, из за
несогласий между добровольцами, стрелками и регулярными войсками «разные
военные концепции, особенно территориальной обороны, выдвигались с целью
приобретения политического преимущества, а не с целью создания реалистических
планов и процедур обороны» [20, c. 16]. Однако мы с подобными утверждениями не согласны.
По нашему мнению, больше всего на создание этих теорий повлияли военная мысль,
развивающаяся в молодых вооруженных силах, начавших отстраиваться с нуля, и
скромные экономические возможности государства, а не политические разногласия
среди авторов идей и концепций территориальной обороны.
В 2001 г. в Военной академии Литвы была организованна
конференция «Территориальная оборона» [12], которую мы бы осмелились назвать
своего рода прорывом. По сравнению с предыдущими семинарами и конференцией она
отличалось более глубоким подходом к проблеме. Были представлены разные подходы
и взгляды на понятие территориальной обороны, старались сделать общие вывод и
сформировать теоретические основы формирование концепции территориальной обороны.
Ещё одно важное отличие – в конференции приняли участия не только военные, но и
представители высшей политической власти. Председатель комитета Национальной
безопасности и обороны парламента Литвы Алвидас Садяцкас (Alvydas Sadeckas) признал, что концепция территориальной обороны является
одним из фундаментных элементов системы охраны края, о котором говорится в
Законе об основах Национальной безопасности, в военной оборонительной стратегии
и в других документах [12, c. 5].
Впервые была представлена и модель Активной
территориальной обороны (АТО), которую представил начальник Штаба Обороны полк.
Антанас Юргайтис (Antanas Jurgaitis). Он говорил о всеобщей обороне, состоящей из двух
элементов – военной (вооруженной) обороны и гражданского сопротивления. Военная
оборона и является моделью Активной территориальной обороны, которую составляют
два компонента: территориальная оборона и маневренные силы [12, c. 9-14].
Заметим, что таким образом появились два понимания
территориальной обороны: активная и «просто» территориальная оборона. Под
активной территориальной обороной понимается и всеобщая оборона государства и
её территории, и вообще все боевые действия вооруженных сил во время агрессии.
По упомянутой модели территориальной обороны
предусматривалось защищаться в рамах трёх имеющихся военных округов, обороняя
территорию их ответственности, останавливая продвижения агрессора в глубь
страны, изнуряя его силы и уменьшая наступательный потенциал. Командир
моторизованной пехотной бригады „Жемайтия» («Žemaitija») полковник лейтенант Чесловас Шлягайтис (Česlovas Šlėgaitis) представил подготовленную концепцию территориальной
обороны военного округа и полагался «в основном на практические аспекты обороны
региона». Силы, действующие в регионе, тоже поделил на два вида: мобильные
регулярные и стационарные, т.е. добровольческих сил. В последние входили бы и
территориальные подразделение Союза стрелков, специальные подразделение полиции
и силы пограничной полиции, которым ставятся задачи стационарной
территориальной обороны, разведки и охраны важнейших объектов на данной
территории [12, c. 29-37].
Очень похожая, но несколько иная, более детальная модель
активной территориальной обороны, дающая больше инициативы, подготовлена при
помощи представителей стран НАТО в Балтийском колледже обороны, представили
студенты этого колледжа – майоры Алмантас Лейка (Almantas Leika) и Артурас Лейта (Artūras Leita). Они предложили следующее определение: «АТО – концепция
вооруженной обороны государства, которой предусматривается одолеть противника
при помощи мобильных территориальных сил, используя удобные условия местности,
контратакуя в подходящее время и в подходящем месте, не давая противнику
контролировать занятой/оккупированной территории (глубинное сражение), в то же
время ведя с ним ближний бой и обороняя жизненно важные объекты в своём тылу
(тыловое сражение)» [12, c. 15-28].
Полковник Феликсас Вайткус (Feliksas Vaitkus) представил аудитории несколько изменённую концепцию
территориальной обороны, уже представленную на конференции в парламенте Литвы в
2000 г. в которой, напомним, говорилось исключительно только о партизанской
войне. Главная цель – истребление институций администрации и репрессивных
органов оккупационной власти и борьба с колаборантами [12, c. 81-88].
Думаем, что эта концепция была подготовлена игнорируя
факт укрепления и трансформации вооруженных сил и твёрдого решения стать частью
коллективной обороны НАТО.
Начальник штаба Добровольческих сил (KASP) майор Гинтаутас Зенкявичус (Gintautas Zenkevičius) представил концепцию территориальной обороны, которую назвал «паутиной».
По его мнению, силы сдерживания должны были состоять из двух эшелонов, или
колец. Первое кольцо должно было располагаться в приграничных административных
районах, в каждом из которых должен находится один пехотный батальон
территориальной обороны, являющийся основными вооружёнными силами на месте.
Второе кольцо обороны должно было состоять из пехотных батальонов
территориальной обороны, расположенных во внутренних районах. Силы первого
эшелона должны были насчитывать 25-30 батальонов и около 22500-27000
добровольцев. По его мнению, эти силы позволили бы успешно противостоять
(разбить) около 30 броне батальонам противника. Второе кольцо состояло бы из
35-40 батальонов и около 31500-36000 добровольцев. Всего для осуществления
концепции «паутины» требовалось бы иметь около 60-70 пехотных батальонов
территориальной обороны и подразделений обеспечение, что составляло бы
60000-70000 добровольцев. Дополнительно к упомянутым силам требовалось иметь
броне бригаду, которая могла бы привлекаться к ограниченным контратакам против
прорвавшегося противника [12, c. 38-58].
Год спустя, свою концепцию Г. Зенкявичус представил более
обширному кругу общественности, опубликовав её в периодическом издании
Добровольческих сил «Savanoris» («Доброволец») [22, c. 2; 23, c. 4].
Теорию майора Г. Зенкявичуса мы оцениваем как нереальную,
во-первых, по тому, что её внедрение потребовало бы больших людских ресурсов,
много оружия, техники и других материальных затрат. Следует заметить, что
численность личного состава вооруженных сил Литвы в 2001 г. составил 11,6 тыс.
добровольцев и 14,5 тыс. регулярных сил. Но самое главное, такое равномерное
распределение вооруженных сил по всей территории Литвы для ведения стационарной
обороны сразу отдавало инициативу противнику, давало ему возможность
концентрированными ударами разрезать статические силы территориальной обороны
на части и уничтожить каждую в отдельности.
Начать осуществлять концепцию так и не пришлось – после
визита в штабквартиру НАТО в Брюсселе в январе 2003 г. представленная организационная
структура и концепция территориальной обороны подверглись критике.
Добровольческие силы были интегрированы в Сухопутные войска и потерпели
изменения, которые Г. Зенкявичус назвал переходом от территориальной обороны к
территориальной охране [13, c. 2].
И так, концепция территориальной обороны в Литве
последовательно развивалась с первых дней восстановления вооруженных сил, как
ответ небольшой страны на угрозу возможной военной агрессии России и
последующей оккупации. В начальном этапе индивидуальной (без возможности
поддержки другими странами) обороны территориальная оборона являлось синонимом
партизанской войны. Оценивая колоссальное преимущество вооруженных сил
вероятного противника такой взгляд находим рациональным и единственно верным.
При наращивании военного потенциала Литвы, партизанская война отодвигалась на
второй план, а значения классической территориальной обороны всё усиливалось. Развитию
концепции территориальной обороны придавалось большое значение, применялся
научный подход, развивались военная теория и военная мысль. Одновременно
предлагались две, вроде бы похожие концепции – регулярные войска внедрили
активную территориальную оборону, а Добровольческие силы – концепцию «паутины»,
похожую на практику «клеток», применявшуюся в межвоенном периоде Союзом
стрелков. Однако такая концепция требовала слишком много сил, которые не могли
быть применены эффективно.
Главным достоинством и преимуществом сил территориальной
обороны Литвы является их добровольная основа. При этом установилась хорошая
практика взаимодействия Добровольческих сил и Союза стрелков: если первые де
факто являются непостоянной добровольной военной профессиональной службой, то
Союз стрелков имеет сильные традиции и общественный дух, для стрелков не
имеется ограничений по возрасту, и они несут добровольную службу, которая не
оплачивается денежным вознаграждением.
Такая система территориальной обороны даёт возможность
каждому гражданину добровольно осуществить своё конституционные право и своё
обязательство защищать государство и наилучше соответствует потребностям
коллективной обороны в составе НАТО.
СПИСОК
ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1.
Adamonis S. Teritorinė gynyba: strategija ir taktika / S. Adamonis // «Savanoris»
– 1994. – Nr. 21. – 12 p.
2.
Adamonis S. Teritorinės gynybos principai partizaniniame kare / S. Adamonis // «Savanoris» – 1995. – Nr. 4. – 12 p.
3.
Adamonis S. Teritorinės gynybos strategija ir taktika / S. Adamonis // «Savanoris».
– 1995. – Nr. 7. – 12 p.
4.
Adamonis S. Apsupimas ir prasiveržimas teritorinėje gynyboje / S. Adamonis //
«Savanoris» – 1995. – Nr. 11. – 12 p.
5.
Bandaravičius E. Diversijos žvalgybos grupių veikla teritorinėje gynyboje / E.
Bandaravičius // «Savanoris» – 1996. – Nr. 12. – 12 p.
6.
Enciklopedinis karybos žodynas. – Vilnius, 2008. – 880 р.
7.
Jokubauskas, V. Valia priešintis. Paramilitarizmas ir Lietuvos karinio saugumo
problemos / V. Jokubauskas, J. Vaičenonis, V. Vareikis, H. Vitkus. – Klaipėda,
2015. – 319 p.
8.
Jokubauskas V. Mažųjų kariuomenių galia ir paramilitarizmas. Tarpukario
Lietuvos atvejis / V. Jokubauskas. – Klaipėda, 2014. – 587 p.
9.
Jokubauskas, V. «Vienui vieni»: šaulių rengimas partizaniniam karui 1924– 1940
m. Lietuvoje / V. Jokubauskas // «Istorija». – 2012. – T. LXXXVI. – 16 p.
10. KASPA. – F. 1. – Ap. 2. – B. 46. – L 22.
12. Konferencijos medžiaga. Teritorinė gynyba. – Vilnius, 2001. – 96 p.
13. Kryptis aiški // «Savanoris» – 2003. – Nr. 12. – 12
p.
14. Lietuvos Respublikos gynybos problemos. – Vilnius, 1996. – 82 p.
15. Nepriklausomybę gins visa tauta //«Savanoris» – 1995.
– Nr. 10. – 12 p..
16.
Paramilitarism in the Eastern Baltics, 1918–1940 : Cases Studies and
Comparisons = Paramilitarizmas Rytų Baltijos regione 1918–1940 : atvejo
studijos ir lyginimai. Acta Historica Universitatis Klaipedensis, vol. XXVIII /
V. Jokubauskas, V. Safronovas, V. Vareikis. – Klaipėda, 2014. – 319 p.
17.
Petraška S. SKAT bataliono pratybos / S. Petraška // «Savanoris» – 1995. – Nr.
20. – 12 p.
18.
Petraška S. SKAT bataliono pratybos / S. Petraška // «Savanoris» – 1995. – Nr.
22. – 12 p.
19.
Rezistencija. – Vilnius, 1993. – 80.
20.
Šlekys D. Mąslaus Vyčio beieškant / D. Šlekys. – Vilnius, 2015. – 234 p.
21.
Teritorinė gynyba. – Vilnius, 1995. – 68 p.
22.
Zenkevičius G. Teritorinės gynybos koncepcija / G. Zenkevičius // «Savanoris» –
2002. – Nr. 1. – 12 p. p. 2, 2002-01-10, Nr. 1. – 12 p.
23.
Zenkevičius G. Teritorinės gynybos koncepcija / G. Zenkevičius // «Savanoris» –
2002. – Nr. 2. – 12 p.
У
сттаті мова йде про історію станвлення і розвитку концепції територіальної
обороги Литви у 1990–2004 рр., при переході від індивідуальної оборони до
колективної у складі НАТО. Розглядаються
різні погляди на проблему, військові сили та воєнізовані організації, що
залучаються до ведення територіальної оборони, взаємопов`язаність з
партизанською війною, а також можливість суспільства через добровільну участь в
силах територіальної оборони здійснити своє конституційне право і свій
обов`язок захищати державу.
Ключові слова: територіальна оборона,
партизанська війна, Союз стрільців Литви, Добровольчі сили національної
оборони.
The article discuss the history of
the formation and development of the concept of the territorial defense of
Lithuania in 199–0-2004, during the transformation from individual to
collective defense within NATO. Different views on the problem, military forces
and paramilitary organizations involved in territorial defense, interconnection
with the guerrilla war, as well as the ability of society through voluntary
participation in the territorial defense forces to realize their constitutional
right and their obligation to protect the state are considered.
Keywords: Territorial defence, Partisan war,
Lithuanian Riflemen’s Union, National Defence Volunteer Forces
Komentarų nėra:
Rašyti komentarą